24 апреля

Glencore. Профессия: посредник

Это крупнейшая непубличная компанияпланеты: ее оборот в 2006 году составил $116,5 млрд, в полтора разабольше, чем у «Газпрома». Ее бизнес укладывается в одну простую схему:она покупает сырье у добывающих предприятий и продает егоперерабатывающим. Детали? Их раздобыть не так-то просто: восемь издесяти бывших и нынешних работников компании (а мы опросили около трехдесятков) отказались отвечать на наши вопросы. Те же, что соглашались,обычно говорилианонимно. «Идеология такова: чем мутнее вода, тем крупнее рыба, которуюмы поймаем. Как только вода становится прозрачной, нам делатьнечего»,—объясняет один из них. Эта компания десятки лет не бояласьработать в самых отсталых странах и легко находила общий язык сотвергнутыми миром диктаторами. В начале 1990-х, в эпоху развалароссийской экономики, она была главным экспортером российскогоалюминия, зарабатывая сотни процентов прибыли.

Знакомьтесь: Glencore International, бывшая Marc Rich + Co. Поменяввладельцев, обломав зубы о молодых российских олигархов и взначительной степени утратив свое влияние в России, компания нашласпособ остаться на нашем рынке: она участвует в бизнесе крупныхнефтяных и алюминиевых компаний. Но насколько прочен статус-кво?

Штаб-квартира Glencore (аббревиатура от Global Energy Commodities andResources) расположена в Бааре, городке в крошечном швейцарском кантонеЦуг (весь кантон по площади вчетверо меньше Москвы), в прошлом одном изсамых бедных в конфедерации. Именно бедность заставила власти кантона в1960-х годах добиться права принять крайне либеральное налоговоезаконодательство, благоприятное для международных холдингов, ведущихдеятельность вне Швейцарии: они не платят в кантоне налог на прибыль(федеральный налог платить все-таки приходится). Власти Евросоюза досих пор негодуют по поводу «офшорной зоны» в Цуге, затозарегистрированные там компании пользуются преимуществами одновременнобезналоговой юрисдикции и статуса солидной швейцарской компании, а не«прачечной» с Каймановых островов.

Именно в Цуге в апреле 1974 года 39-летний коммерсант Марк Рич вместе спартнером Пинкусом Грином создал компанию Marc Rich + Co AG. Бывшиесотрудники американского трейдингового гиганта Philipp Brothers решилиуйти на вольные хлеба.

Первые десятилетия Marc Rich + Со—сюжет для авантюрного романа (см.также «Молодые годы»). Компания торговала иранской нефтью в обходамериканского эмбарго, закупала никель и золото на кастровской Кубе,торговала с опальной Ливией и с ЮАР, когда та оказалась подмеждународными санкциями из-за апартеида. Во время нефтяного кризиса1973 года партнеры заработали миллионы, прогоняя нефть через десяткисозданных ими офшорных фирм. В 1983 году федеральный прокурор РудольфДжулиани (будущий мэр Нью-Йорка) санкционировал арест Рича и Грина,причем обвинение насчитывало 65 пунктов, в том числе неуплату налоговна $48 млн. Партнеры бежали из США, Рич принял испанское гражданство,Грин — боливийское.

Marc Rich оказалась единственной компанией, решившейся поставлять зерноСССР, наплевав на международный запрет из-за войны в Афганистане. Кмоменту, когда начала разваливаться экономическая система СоветскогоСоюза, Марк Рич был уже давним и проверенным другом советских партийныхчиновников и руководителей внешнеторговых объединений. Поэтому в начале1990-х годов, когда вода в России стала достаточно мутной, Marc Richбез труда начала ловить в ней очень крупную рыбу.

"Наши еще не разбирались в рыночной торговле, у заводов не было денег,они просили у банков, но банки не брали алюминий в залог. Маге Richприходил с деньгами и брал алюминий»,—вспоминает в интервью Forbesбизнесмен Игорь Вишневский, в начале 1990-х глава алюминиевогодепартамента, а с 1998-го по 2003 год — всего московскогопредставительства Glencore International. Внутренняя цена алюминиясоставляла 5-10% от его рыночной цены на Западе, и существенная частьразницы оседала на счетах швейцарской фирмы. Норму прибыли Marc Rich наоперациях с российским сырьем в начале 1990-х годов не берется назватьникто, говорят лишь, что измерялась она сотнями процентов. Как только в1992 году указом президента Бориса Ельцина был разрешен толлинг —переработка российскими предприятиями зарубежного давальческого сырьяза оговоренную плату, Marc Rich взяла навооружение этот инструмент извлечения сверхприбылей. О практике,обычной для того времени, рассказывает высокопоставленный менеджеродной из российских сырьевых компаний, 15 лет назад работавший нашвейцарцев: «Ввозили глинозем, не облагаемый налогами, платили толькоНДС на стоимость переработки, которую всегда можно было занизить,договорившись с заводом. А чиновникам просто платили ренту и везлипрактически весь алюминий на экспорт». В начале 1990-х благодаряроссийскому толлингу треть всего алюминия на мировой биржевой рынок, поданным газеты Washington Post, поставляла именно Marc Rich + Co.

Хотя Marc Rich торговала всем спектром биржевых и сырьевых товаров,самый большой интерес для нее всегда представляла нефть. Нефтяныхконтрактов с СССР у Marc Rich почти не было, а пробраться в системуэкспорта нефти было труднее, чем в переработку алюминия: она быламонополизирована созданным еще в 1920-е годы внешнеторговымобъединением «Союзнефтеэкспорт». Чтобы получить нефть, Маге Richпришлось создавать производственные СП, поставляя оборудование имодернизируя несколько нефтеперерабатывающих заводов в России, наУкраине и в Азербайджане. Разница между внутренней и внешней ценойнефтепродуктов с лихвой покрывала затраты.

Дело, впрочем, инвестициями не ограничивалось. Технология заключениявыгодных нефтяных контрактов была обкатана партнерами еще в 1973 году,когда они, по данным журнала BusinessWeek, купили на юге Франциироскошный особняк и поселили там дорогих парижских проституток. Здесьпроводили переговоры с арабскими шейхами. «Метод для шейхов» был суспехом опробован на «первом советском миллионере» Артеме Тарасове. Всвоих мемуарах «Миллионер» он описывает, как в конце 1980-х специальнодля него был снят люкс в роскошном лондонском отеле, арендована яхта соркестром, как люди Марка Рича водили его по ночным клубам, предлагаявзять в номер любую танцовщицу — фирма платит за все. Тарасов не толькоподписал выгодный для швейцарской компании контракт, но и вывел ее натогдашнего министра хлебной промышленности СССР, и вскоре Marc Richстала по бартеру менять аргентинское зерно на российские нефтепродукты.

Постепенно стал развиваться московский офис компании: в 1992 году в немработало около 20 человек, а уже через полтора года — больше сотни.«Пришли в основном выпускники МГИМО и бывшие внешторговцы ссобственными контрактами»,— вспоминает генеральный директор «Мечела»Алексей Иванушкин, дослужившийся в московском офисе Marc Rich до главыдепартамента ферросплавов. Компания охотно брала на работу людей саппаратным опытом: отец того же Иванушкина Геннадий, бывший консул вЖеневе и генерал КГБ в отставке, возглавил российскую службубезопасности швейцарской компании.

С 1989-го по 1993 год Marc Rich была одним из крупнейших покупателейроссийской нефти, алюминия, меди, цинка, свинца,угля, поставщиком встрану зерна и сахара. Годовой оборот торговли компании со странамибывшего СССР составлял, по разным данным, $3-4 млрд. Для сравнения:весь российский экспорт 1993 года составлял $43 млрд. Но в том же 1993году положение компании пошатнулось.

Как устроена Glencore (бывшая Marc Rich) изнутри? Основатели компаниираспределили руководство между тремя офисами—в Бааре (сделки сметаллами и финансы), Лондоне (нефть, нефтепродукты и сахар) иРоттердаме (зерно). Но покупают и продают сырье, зарабатывая деньги длякомпании, не офисы, а относительно независимые сотрудники-трейдеры.Каждый из них—самостоятельная «боевая единица», он имеет право подписии в оговоренных пределах распоряжается средствами компании. Какправило, трейдер работает с одним типом товара в одном регионе. Всего,по оценкам, на компанию работает около 300 трейдеров. Они получают незарплаты, а бонусы, зависящие от объема проведенных ими сделок. Какутверждает один из нынешних сотрудников компании, который поговорил сForbes на условиях анонимности,нижняя граница годового дохода трейдерапревышает $1 млн. Все трейдеры по одному направлению подотчетныглавному трейдеру, работающему в одном из головных офисов. Главныхтрейдеров в компании сейчас примерно 20-30, и все они имеют долю вкапитале. «Политика такова: работаешь на топ-позиции—получаешь долю,уходишь—продавай свою долю другим топам»,—рассказывает сотрудникмосковского офиса компании.

Трейдеры — костяк компании по всему миру. В 1998-2003 годах московскимофисом руководил «алюминиевый» трейдер Игорь Вишневский, подчинявшийсяисполнительному директору и также специалисту по алюминиевым сделкамВилли Штротхотте в Бааре. Сейчас формальный глава московскойштаб-квартиры—юрист Яна Тихонова, при этом ни трейдеры, ни финансистыей не подчинены. Как утверждают источники Forbes, фактически офисомруководит нефтяной трейдер Владимир Щербак, который в свою очередьподчиняется главе лондонского нефтяного офиса Glencore Алексу Берду.

Марк Рич управлял созданной им империей до 1993 года. К тому времени60-летний основатель компании был уже не столь энергичен, как 20 летназад, он болезненно переживал развод со своей женой Дениз, которойвыплатил, по некоторым данным, $200 млн отступного, и, как говорят вкомпании, потерял прежнюю хватку. К тому же сам факт, что компаниейруководит беглец от американского правосудия, перекрывал фирме доступ ксамым денежным американским потребителям сырья. Закончилось это«бархатной революцией»: группа главных трейдеров во главе соспециалистом по алюминию Вилли Штротхотте и «нефтяниками» ДэниДрейфусом и Ари Сильвербергом убедила Рича уйти в отставку.

Рич продал менеджменту компании свой пакет акций (который, по разнымоценкам, составлял от 75% до 80%). Расчет «революционеров» оказалсяверным: вскоре после отставки основателя компания смогла открытьчетвертый головной офис—в США, в Стэмфорде (Коннектикут). Весь пакетРича разделили между собой ведущие трейдеры. Теперь «ни одному непринадлежал ни контрольный, ни просто превалирующий пакет», утверждаетВишневский. «Первым среди равных» стал новый исполнительный директорВилли Штротхотте. В 1994 году компания была переименована в GlencoreInternational AG.

Сам Марк Рич занялся инвестициями, открыв новую компанию со старымименем, Marc Rich Investments. А в 2001 году президент США Билл Клинтонза несколько часов до ухода из Белого дома помиловал Рича и Грина (вчисле 176 человек). Позже Клинтон оправдывался тем, что беглые партнерысогласились внести в казну $200 млн и за них просили такие видныеизраильские политики, как тогдашний премьер-министр Израиля Эхуд Барак,министр иностранных дел Шимон Перес и бывший глава спецслужбы «Моссад»Шабтай Шавит. Американская пресса писала также о $450 000, которыебывшая жена Рича Дениз ранее пожертвовала на президентскую библиотекуКлинтона (позже Дениз была спонсором предвыборной кампании ХиллариКлинтон). Помилование вызвало нешуточный скандал, поэтому Рич и Гринпредпочли все-таки в США не возвращаться, оставшись в Европе.

Пока трейдеры делили власть, в России как раз разворачиваласьприватизация, образовались первые финансово-промышленные группы. Упредприятий появлялись владельцы, которые начали подгребать под себявсе внешнеторговые операции, не желая отдавать их на откуп стороннимтрейдерам. «В какой-то момент наш бизнес просто исчезал», — вспоминаетАлексей Иванушкин.

«В 1993-м мы решили создать предприятие и поехали по всем крупнейшимфирмам,—вспоминал в интервью газете «Ведомости» бывший глава советадиректоров Братского алюминиевого завода

Юрий Шляйфштейн.—В Marc Rich нам сказали: у вас есть только однавозможность—торговать через нас, потому что мы контролируем этотрынок». Но Шляйфштейн нашел другую возможность — он договорился сбратьями Дэвидом и Саймоном Рубенами, владельцами значительно меньшейпо размерам конкурирующей фирмы Trans World Metals. Рубены взяли в долюроссийских предпринимателей братьев Льва и Михаила Черных, которыепомогли им захватить контроль над экспортом второго крупнейшегороссийского производителя алюминия, КрАЗа, а потом и над Саянским иНовокузнецким алюминиевыми заводами.Иуже к середине 1990-х Glencoreстал лишь вторым экспортером алюминия из России, уступив лидерствоРубенам и Черным. В 1996 году, пиковом по объему экспорта алюминия изРоссии, Glencore вывез 750 000 т металла, a Trans World—более миллиона,вспоминает Вишневский.

Новое руководство Glencore в 1995— 1996 годах коренным образом меняетстратегию компании: если ранее это был почти чистый трейдер, которыйприобретал промышленные активы главным образом для получения доступа квыпускаемой продукции, то теперь компания начинает участвовать вуправлении предприятиями. В России Glencore скупает крупные пакетыметаллургических заводов: Челябинского меткомбината, Среднеуральскогомедеплавильного, Дальполиметалла. Упущенное время компания пытаетсякомпенсировать значительными инвестициями в производство, но затея неудается.

А в 1998-м российское подразделение Glencore и вовсе прекращает работунаперспективу. После обвала финансовых рынков в августе головной офис далкоманду распродать российские активы и сосредоточиться на выбиваниидолгов из поставщиков. Вернуть удалось не все: например, $25 млн,выделенных на закупку нефти у получившего скандальную известность всвязи с реконструкцией Кремля и торговлей с Ираком РАО «МЭС», исчезлибезвозвратно. «Ни одной тонны нефти не было поставлено, все деньги былиукрадены»,—сетует один из бывших нефтяных трейдеров Glencore. Все своипромышленные активы Glencore к началу 2000-х продал российскимкомпаниям. Развивать производство внеРоссии у компании получалось гораздо лучше: швейцарская сырьеваякомпания Xstrata, к управлению которой менеджеры Glencore приступили в1996 году, за 10 лет превратилась в одну из самых большихгорнодобывающих групп мира, действующую в Австралии, Чили, ЮАР и ещедесятке стран, и стала крупнейшим в мире экспортером энергетическихуглей, крупным производителем меди, никеля, феррохрома и цинка.В 2000 году Glencore получила шансвернуть себе роль крупнейшего экспортера российского алюминия: злейшийконкурент, группа Trans World к этому моменту была изгнана из России.Ее заводы купили Борис Березовский и Роман Абрамович. Вместе с ОлегомДерипаской они создали «Русский алюминий». У новорожденной алюминиевойкомпании практически не было собственной сбытовой сети за рубежом,поэтому около 80% экспорта приходилось проводить через западныхтрейдеров. «Сначала им было трудно, и в первые года два послеобразования «Русала» Glencore продавала довольно большое количество ихалюминия, — рассказывает Вишневский и тут же оговаривается: — Маржа,правда, была совсем другая уже».

Гендиректор «Русала» Александр Булыгин в первом же интервью посленазначения заявил о намерении снизить зависимость от трейдеров иобещание выполнил: в прошлом году их доля в сбыте компании упала до15%. Но Glencore не упустила свой шанс: в этом году она вместе с СУАЛоми «Русалом» вошла в число совладельцев объединенной компании«Российскийалюминий» (в обмен на принадлежащие ей глиноземные заводы в Ирландии,Италии и на Ямайке, а также алюминиевый завод в Швеции). Теперь она сбольшой вероятностью может претендовать на продажу упомянутых 15%произведенного алюминия, а это 600 000 т металла в год примерно на $1,7млрд. Но, как утверждают источники в московском представительствекомпании, заработает Glencore на этом алюминии лишь посредническиепроценты.

В 2002 году в Glencore происходит новая и почти незаметная извне сменавласти: исполнительным директором компании становится еще один главныйтрейдер, на этот раз угольный, Айван Глазенберг. Принцип «уходящийпродает все» незыблем, поэтому Вилли Штротхогте занимает местопредседателя совета директоров—«царствует, но не правит», ожидая, покаего коллеги соберут достаточно денег для расчета с ним. Место главылондонского офиса, традиционно второго человека в компании, с недавнеговремени занимает нефтетрейдер Алекс Берд, который долгие годы курировалнефтяное направление в России. Возможно, именно Берд убедил менеджментGlencore решиться на участие в бизнесе крупной российской нефтянойкомпании. До недавнего времени у Glencore была только доля в маленькой«Нобель-Ойл», ведущей добычу нефти на севере Республики Коми:швейцарская компания боялась вторгаться в эту опасную для иностранныхинвесторов отрасль российской экономики. Но в 2003 году Glencoreвыделяет владельцу нефтяной компании «Русснефть» Михаилу Гуцериеву, пооценкам, не менее $300 млн на покупку новых месторождений, получаявзамен от 40% до 49% в трех добывающих «дочках» нефтяной компании:«Варьеганнефти», «Ульяновскнефти» и «Нафта-Ульяновске».

Зачем? Компании понадобилась новая нефть, утверждает один изсобеседников Forbes в московском офисеGlencore. Компания потеряла поставки ЮКОСа, «окологосударственные»нефтяники предпочитают иметь дело с трейдинговой компанией GunvorГеннадия Тимченко, старого знакомого президента Путина... По словамменеджера московского офисаGlencore, швейцарская компания не вмешивается в управление«Русснефтью», не претендует на дивиденды, довольствуясь лишь тем, чтовся экспортная нефть компании проходит через Glencore («Русснефть» впоследние годы экспортирует около 66% добытой нефти на сумму около $2,5млрд в год).

Инвестиции оказались и вправду рискованными: в ноябре 2006 годаГенпрокуратура возбудила уголовные дела по факту незаконногопредпринимательства в отношении нескольких «дочек» НК «Русснефть»,обвинив их в неуплате налогов, а в январе 2007 года появилосьуголовное дело по факту неуплаты налогов самой «Русснефтью». Когда этотномер Forbes готовился к печати, правоохранительные органы предъявилиобвинения в неуплате налогов и незаконном предпринимательстве ужеГуцериеву. «Гуцериев обещал все решить,—признавался сотрудникмосковского офиса Glencore еще до последних событий,—но ходят слухи,что все может быть продано какой-нибудь госкомпании».

Похоже, что роль Glencore в российском нефтяном экспорте всерьезбеспокоит руководство компании. Швейцарский офис фирмы, в полномсоответствии с традициями корпоративной закрытости проигнорировавшийбольшинство вопросов Forbes, именно на вопрос о нефти ответил. «В 2006году Glencore перевез около 34 млн т нефти и нефтепродуктов из России»,— сообщила пресс-секретарь компании Лотти Гренахер. Помимо «Русснефти»,Glencore торгует нефтью «Татнефти», «Башнефти», ТНК-ВР, «а также ряданебольших компаний», добавила она.

Времена изменились. Теперь, чтобы получить сырье для экспорта, нужнодоговариваться не с директорами заводов. При всех своих гигантскихресурсах и возможностях Glencore не может сравниться с нынешним главнымнефтетрейдером страны — компанией Gunvor, подконтрольной бывшемусослуживцу президента Путина Геннадию Тимченко, продающей, по оценкам,от 70 млн т до 80 млн т российской нефти в год на $32-37 млрд (длясправки: весь российский экспорт в 2006-м — 248 млн т).«Glencore—иностранцы, и с определенного момента это испортило им жизнь,—рассуждает менеджер одной из фирм-конкурентов.— У них есть выходы наПолянку (улицу в Москве, где расположен главный офис «Транснефти». —Forbes), но выше—нет».

Сейчас Glencore не монопольный и даже не крупнейший торговец российскимсырьем, как в начале 1990-х. Для нее это, возможно, проигрыш, но любойдругой трейдер наверняка был бы счастлив занять то место на сырьевомрынке России, которое занимает «проигравший»Glencore.Молодые годыМарк Дэвид Рич (настоящая фамилия Райх)родился в 1934 году в Антверпене (Бельгия) в семье еврея, торговцаметаллоломом. В 1941 году семья Райх, спасаясь от нацистов, уезжаетсначала во Францию, затем, в 1942 году, в США, меняя фамилию на более«американскую» — Рич. В 1952 году Марк оканчивает престижнуюманхэттенскую школу Rhodes и поступает в Нью-Йоркский университет,однако, отучившись в нем лишь один семестр, бросает учебу иустраивается на работу в крупнейшую в то время в мире фирму по торговлесырьем PhilippBrothers. На этом настоял отец Марка, имевший с этой фирмой деловыеотношения еще до войны. Начав с низшей должности в департаментеметаллов, Рич быстро выбился в самостоятельные трейдеры. Его первойсделкой стало заключение в 1958 году выгодного контракта на закупкукубинской ртути. Вскоре после этого Рич возглавляет боливийскоепредставительство PhilippBrothers. В 1967 году Рича переводят в Мадрид, где он впервые встречаетдругого трейдера компании, Пинкуса (Пинки) Грина. Они начинают работатьвместе.

Самым оглушительным успехом Рича и Грина стало заключение прямыхконтрактов на закупку нефти у арабских производителей в обходдоминировавших в то время на рынке «Семи сестер» — крупнейшихмеждународных нефтяных компаний. Именно нефть стала причиной их разрывас PhilippBrothers: весной 1973 года Рич и Грин от своих источников в арабскихстранах узнают о намерении ОПЕК резко увеличить цены на нефть, компанияскупает ее по цене немного выше рыночной и после повышения зарабатываетогромные деньги. Настолько огромные, что руководство компанииотказывается выплатить Ричу и Грину их процент. Они покидают PhilippBrothers и весной 1974 года, переманив с собой нескольких трейдеров,организуют в Цуге компанию Marc Rich + Co AG и начинают тотальную войнус PhilippBrothers, привлекая прежних клиентов. Эту войну они в итоге выиграют: вначале 1980-х Philipp Brothers сливается с Salomon Brothers ипрекращает существование в качестве самостоятельной торговой компании(сейчас это одно из подразделенийCitigroup).